Угроза со стороны Добровольческой армии Антона Деникина для Южного Кавказа возникла почти одновременно с образованием здесь независимых государств. Летом 1918 года генерал А.Деникин сформировал т.н. Добровольческую армию для свержения большевистского режима в России, стремясь восстановить империю в границах 1914 года.
В этой связи особое беспокойство проявляли Грузия и Азербайджан. Хотя А.Деникин пытался успокоить власти этих республик, постоянно заявляя, что главной его целью является борьба с большевизмом, однако консервативный военный, сражавшийся за "единую и неделимую" Россию, вряд ли стал бы уважать суверенность отделившихся государств. А.Деникин не скрывал, что "единственной причиной борьбы на Кавказе было столкновение между идеей единой России и идеей полной независимости новых кавказских образований".
Вторжение весной 1919 года войск А.Деникина в Дагестан создало реальную угрозу для независимости Азербайджана и Грузии. Борьба на подступах к Закавказью нарастала с каждым днем. Лишь вмешательство английского командования и проведение демаркационной линии, которую Деникину было запрещено переступать, несколько разрядили ситуацию. Однако проведенная 11 июня 1919 года демаркационная линия южнее Петровска означала признание завоеваний А.Деникина в Дагестане.
В то же время, А.Деникин, который летом 1919 года подошел к самому пику своей силы, был менее чем когда-либо расположен к подчинению налагаемым Англией ограничениям. Англия же настаивала на том, чтобы Добровольческая армия направляла все усилия на борьбу с большевиками, а не отвлекалась на выяснение разногласий с малыми республиками, находившимися в ее тылу. Кроме этого, в ответ на настойчивые просьбы премьер-министра Азербайджанской Республики Ф.Х.Хойского генерал В.Томсон резко ограничил деятельность политических и военных организаций Деникина в Азербайджане и предпринял ряд действий, целью которых было предостережение А.Деникину от попыток захвата Азербайджана изнутри.
Однако А.Деникин не отказался от своей цели завоевать Закавказье. Его войска продолжали оказывать давление на Азербайджан, в то время как его представители вели переговоры в Баку с правительством Н.Уссубекова. Представитель Деникина полковник Лазарев заявил правительству Азербайджана: "Мы считаем Азербайджан частью России". В инструкциях генералу Н.Н.Баратову, своему официальному представителю в регионе, Деникин писал, что, хотя Закавказье и должно рассматриваться как составная часть России, местное правительство пока можно терпеть.
Угрозы со стороны Добровольческой армии сблизили Азербайджан с Грузией. 16 июня 1919 года эти республики подписали договор сугубо оборонительного характера, согласно которому в случае нападения на одну из договаривающихся сторон другая принимала обязательство оказать ей помощь. Срок действия договора составлял три года. 10-м пунктом договора предусматривалось право Армении в двухнедельный срок присоединиться к этому соглашению.
Однако Армения присоединиться не пожелала. Устами своего представителя, министра иностранных дел Тиграняна, она заявила: "Едва ли у Добровольческой армии стоит вопрос о занятии всего Закавказья... Армяне видят другую для себя опасность – именно со стороны Турции. От этого соглашения пахнет кровью".
Было ясно, что армяне лицемерили. Ни о какой угрозе со стороны Турции не могло быть речи. Армянскому правительству хорошо было известно, что Стамбул находился в руках союзников, а территория империи, растерзанная их войсками, уже была разделена победителями на сферы влияния.
В это же время в политических кругах Азербайджана и Грузии сложилось твердое убеждение, что Армения заключила тайный военный союз с Деникиным, и в случае нападения его армии на Грузию и Азербайджан тыл последних окажется беззащитным перед армянской армией.
На это указывала также переписка большевистских деятелей о ситуации в Закавказье.
Так, 22 мая 1919 года А.Микоян в письме, адресованном Центральному Комитету РКП(б), отмечал, что правительство Республики Армения "вступило в тайный военный союз с А.Деникиным, а 2-я армянская дивизия считается его резервной силой и в любой момент готова к нападению". Об этом в середине июня 1919 года писал также Г.Орджоникидзе в своей докладной в Совет народных комиссаров, в ЦК РКП(б) и Военно-революционному совету: "Армения подписала секретный военно-политический договор с Деникиным и может с тыла нанести удар по Грузии и Азербайджану, чтобы присоединить Борчалинский уезд и Карабах к Армении".
Хотя Деникин позже в своих воспоминаниях назвал данные подозрения "грузинской легендой", однако не было секретом, что в Екатеринодаре находился посол Армении при Кубанском правительстве, член бывшей Государственной Думы Ованес Сагателян. Негласно он встретился с генералом Деникиным и просил не ставить в вину его правительству ту позицию, которую он вынужден был занять в отношении Вооруженных сил Юга, находясь в полнейшей зависимости от внешних сил, не желая раздражать Грузию. Деникин, выразив свое сочувствие армянскому представителю, послал в июле 1919 года в Армению в обход Грузии через Батум и Ардаган несколько миллионов патронов.
Уже в августе в Екатеринодар приехал начальник генштаба Армении полковник М.Зинкевич, который вернулся в Эриван уже в качестве Военного представителя Вооруженных Сил Юга России, встреченный там подчеркнуто торжественно, по высшему ритуалу.
Среди высшего и старшего офицерского состава вооруженных сил дашнакской Армении значительный процент составляли русские офицеры царской армии, к которым армянские власти относились вполне лояльно. Дашнаки имели своего военного представителя при командовании добровольческой армии в лице полковника Власова, а добровольцы – в Эривани – в лице полковника Лесли, которого впоследствии заменил полковник М.Зинкевич. Начальником армянских войск Шарурского района Азербайджана, контроль над которым был передан Армении в мае 1919 года англичанами, был назначен деникинец-полковник Спицы.
Таким образом, неудивительно, что Армения не присоединилась к антиденикинскому пакту. В Армении не хотели ссориться с Деникиным ради крошечных Азербайджана и Грузии, тем более что русский генерал не скрывал своих симпатий к армянам. Командование добровольческой армии ставило перед собой задачу восстановления русского господства на Кавказе и что в этом деле оно надеялось, и не без основания, на поддержку дашнакской армии.
О том, что дашнаки играли на Кавказе роль агентов русской белогвардейщины и способствовали осуществлению ее великодержавных планов, с достаточной убедительностью свидетельствуют факты формирования армянских добровольческих частей на Северном Кавказе, которые впоследствии влились в отряд Л.Бичерахова. Аналогичные же услуги дашнакам оказывали и добровольцы, формируя армянские части на юге России и отправляя их в Армению. Хотя услуги были взаимные, но отряды, отправляемые с юга России в Армению и из Армении на юг России, ставили перед собой совершенно разные военно-политические задачи. Офицерские кадры, отправляемые из Армении на юг России, должны были усилить антибольшевистский фронт, а армянские отряды, отправляемые с юга России и вливавшиеся в дашнакскую армию, должны были сдерживать наступление турок, чтобы в будущем облегчить России восстановить свое положение в границах 1914 года.
Армения, которая перессорилась со своими непосредственными соседями, получала с помощью Деникина с Северного Кавказа зерно, оружие, боеприпасы. В одном из своих докладов представитель дашнаков информировал свое правительство о принятых им мерах для получения патронов и других боеприпасов. "Я в предыдущем докладе писал, - сообщал представитель дашнаков, - что представил главнокомандованию целый список о нуждах нашей армии, прежде всего в патронах. Мне обещали, по мере возможности, удовлетворить нас. В последний раз в Ростове вновь подтвердили то же обещание, и генерал Лукомский вручил мне лично записку на имя начальника артиллерийского снабжения об удовлетворении моей просьбы. Там обещали при получении от англичан новых партий и нам отпускать. Недавно мне объявили, что пока могут отпускать миллион, который я просил направить в Батум... для доставки в Армению".
Снабжение продолжалось до окончательного разгрома остатков армии Деникина.
Как же Деникин относился к армянскому вопросу и, в частности, к самостоятельности Армении?
19 декабря 1918 года представитель дашнакского правительства М.И.Арзуманов имел в Тифлисе свидание с нелегальным представителем Добровольческой армии на Кавказе генералом Тетруевым и в своей докладной записке министру иностранных дел Армении от 22 марта 1919 г. он так передавал, со слов генерала Тетруева, отношение деникинского правительства к армянскому вопросу: "Что касается армян, то у нас решен вопрос... они получают полную автономию в пределах России, а турецкие армяне могут получить независимость, мы на эти области не претендуем. Но если последние захотят, мы можем соединить их с русской Арменией. Объединенная Армения, как вполне автономная единица, войдет в состав Российского государства". Генерал Тетруев, конечно, лицемерил, когда заявлял, что командование добровольческой армии признает за армянами "полную автономию в пределах России", ибо в той же беседе с М.И.Арзумановым он подчеркивал, что "Россия должна быть восстановлена... в границах 1914 года во что бы ни стало".
В меморандуме по турецкому вопросу, представленном в Париже русской делегацией мирному конгрессу, признавалась лишь самостоятельность "Турецкой Армении" (так армяне называли малоазиатские вилайеты Османской империи – И.Н.), да и то проблематично, что же касается русской Армении, то о ней не было и речи. По словам генерала Тетруева, как передавал М.И.Арзуманов, видно, что деникинцы не отказывались от своих завоевательских планов. Тем более, что по тайному договору, заключенному царским правительством с союзниками в 1916 году, большая часть "Турецкой Армении" переходила к России на правах простых русских губерний, в которые правительство намеревалось переселить казаков, русифицировав таким образом завоеванные территории.
В передовице "Деникинская Россия и армянский вопрос" орган армянских кадетов "Жоговурд", в номере от 16 декабря 1919 года, по поводу меморандума русской делегации писал: "Во имя сохранения сочувственного отношения армян к России и, наконец, имея в виду будущие интересы самой России, представители Колчак-Деникинской России должны совершить и следующий шаг – признать и независимость объединенной Армении и это обстоятельство, мало что отнимая от России, скорее обещает ей пользу в будущем". Независимая объединенная Армения, по мнению публицистов из "Жоговурд", должна была стать буфером для России в ее империалистической экспансии на Ближний Восток. Но в том-то и дело, что Деникин не хотел иметь на Востоке никакого буфера, в роде "независимой объединенной Армении", она и без нее свободно могла обойтись. Наоборот, Россия сама хотела прибрать к своим рукам не только Кавказ, но и малоазиатские вилайеты Турции.
Давая высокую оценку политике Армении, Деникин считал, что она "сослужила, несомненно, большую службу, отвлекая силы и умеряя в значительной степени воинственный пыл Азербайджана и Грузии, считавших свой тыл при наступлении на север открытым для удара армянской армии". Таким образом, в случае поражения большевиков, Армения могла вполне рассчитывать на помощь Деникина в решении своих территориальных проблем с соседями. Однако, русофильство армян вызывало недовольство английских представителей на Кавказе. Генерал Уоккер официально в резкой форме ставил в упрек армянскому правительству его тяготение к России, нахождение на службе Армении русских офицеров и, в частности, присутствие в Эривани Добровольческого представителя. Вывод английских войск в конце августа 1919 года с Южного Кавказа окончательно укрепил политические круги Армении во мнении, что правительство не может надеяться только на помощь союзников и необходимо повернуться лицом и к России. На заседании парламента Армении в августе 1919 года было озвучено разочарование депутатов в Парижской мирной конференции и в странах Антанты и было предложено установить официальные отношения с правительством Деникина.
В конце сентября 1919 года в Эриван прибыл официальный представитель генерала Деникина полковник М.Зинкевич, который вручил министру иностранных дел А.Хатисяну верительную грамоту об установлении официальных отношений Добровольческой армии Юга России с Арменией. Однако этот союз продержался недолго. Успешное наступление Красной Армии на кавказском направлении, с одной стороны, ускорило развал деникинской армии, а с другой, запоздалое признание Союзными державами фактической независимости Южнокавказских республик означало, что Запад отказался от планов восстановления единой и неделимой России, о которых так ратовал генерал Деникин. Не случайно, что Деникин выразил свой протест по поводу решения Верховного Совета Антанты о признании независимости Южного Кавказа в январе 1920 года.
Тем временем над независимостью вновь признанных государств нависла новая угроза с севера в лице большевистской России. Несмотря на призывы Азербайджана создать в форме конфедерации единый фронт борьбы против большевистской угрозы, Армения вновь предпочла использовать угрозу с севера в собственных агрессивных целях. Армянский мятеж в Карабахе в марте 1920 года накануне оккупации Северного Азербайджана Красной Армией являлся ярким тому подтверждением.
Восстание в Карабахе было спровоцировано местными армянами с целью обострения ситуации в регионе. Оно явилось результатом координированных действий карабахских армян и советского командования, имевшей целью облегчить операции наступавшей на Северный Азербайджан XI Красной Армии. После поражения Деникина Эриван стал делать ставку на большевистскую Москву в деле реализации своих традиционных территориальных притязаний к Азербайджану и Турции.
Ильгар Нифталиев,
доктор философии по истории, ведущий научный сотрудник Института Истории им.А.А.Бакиханова НАН Азербайджана
